Это довольно странное утверждение, ибо в действующем основном законе Грузии прописан статус Абхазии, как автономной республики. То есть, имеющейся в наличии правовой базы вполне достаточно, чтобы вписаться в принцип «территориальной целостности».
Значит речь идет о нечто ином. И это иное - конфедерация, при которой процедура создания такого союза невозможна без взаимного признания. То есть, в начале Грузия должна признать государственность Абхазии, и лишь после этого возможна реализация проекта конфедерации. Без этого никак.
Впрочем, слово «конфедерация» особо не присутствует в предвыборном лексиконе политиков от «Грузинской мечты», ибо, при расшифровке, выяснится, без признания независимости Абхазии не обойтись. А это чревато.
Поэтому используется старый, греющий душу каждого грузина термин - «восстановление территориальной целостности».
Красивая, до боли привычная обертка, но в реальности с иным содержанием.
Оппозиционно настроенные грузинские эксперты уверят, что мечтатели просто блефуют, и все это ничем не подкрепленные слова, так как за пару месяцев до выборов их рейтинг упал, и теперь единственный козырь, который они могут запустить в игру, чтобы выправить положение, это внушить избирателю, что возвращение Абхазии не за горами. И этого можно добиться только при правительстве «Грузинской мечты».
Впрочем, на счет блефа я не столь категоричен в оценках. Для того, чтобы в очередной раз пообещать грузинам вернуть Абхазию, нет никакой надобности настаивать на конституционные изменения, которые итак наводят тень на плетень.
Тем более, учитывая нынешний геополитический разворот Тбилиси в сторону Москвы, избиратель может вполне поверить в осуществление плана по «возвращению» Абхазии.
А если это не блеф, и речь идет о реальном плане, то это означает наличие каких-то кулуарных договоренностей между Тбилиси и Москвой, и возможно Сухумом.
То есть, то о чем я писал в конце апреля, начинает приобретать вполне реальные контуры.
А именно, чтобы идти на риск меняя вектор ориентации с европейского на так скажем «про-российский», у Иванишвили и «Грузинской мечты» должен быть весомый мотив. И таким мотивом, при котором можно рискнуть и поставить на кон все, по моему сугубо субъективному мнению, может быть только обещание Москвы - а именно она так настойчиво продвигает закон об иноагентах в ближнем для себя зарубежье, в том числе и в Грузии - содействовать «восстановлению территориальной целостности». Естественно, не в той форме, как это было при Советском Союзе, когда Абхазия и Южная Осетия входили в состав Грузинской ССР в качестве полностью подчиненных автономий, а через создание некой модели совместного конфедеративного государства.
Такая модель, уверен, подавляющим большинством грузин при соответствующем информационном сопровождении, будет воспринята на «ура», тем более, когда речь идет о территориях, которые еще вчера казались навечно утерянными.
Для Кремля, который выстраивает вокруг себя своеобразную зону безопасности, идея конфедерации Грузии с Абхазией и Южной Осетией – весьма выгодный проект, который гарантирует через такого рода союз, привязать к себе Грузию. Сделать из нее как минимум нейтральную территорию, откуда для России не будет исходить никаких угроз. Как максимум – в дальнейшем включить данную конфедерацию в состав некого союзного объединения.
