О том, что врачи не хотят ехать в ковид-госпиталь, в обществе говорили давно. Но впервые эту проблему озвучил на заседании Общественной палаты заместитель министра здравоохранения Тенгиз Вардания. Он рассказал, что  медики отказываются ездить на дежурство в Гудауту, ссылаясь то на возраст, то на семейные обстоятельства.

«Если будет у нас не четыре бригады, которые по неделе работают, а восемь-десять, те же бригады будут дольше отдыхать, реже будут появляться в ковид-центре. И все это они все знают. Мы собирали всех главврачей, и я даже отдельно с некоторыми разговаривал, и объяснял все это.  Не буду называть имени, но одного мне так и не удалось убедить. Он мне рассказывает, что работает совместно с СЭС и этой нагрузки им достаточно, а потом как я выяснил, они вместе делают ИФА (иммуноферментный анализ), это пятиминутное дело» - отметил Вардания.

Астамур Гуния – заведующий урологией 2 Сухумской горбольницы. На дежурство в ковид-центр он впервые попал две недели назад, неделю отработал, после неделю был на самоизоляции.

«Буквально вчера получил последний тест, отрицательный, поэтому вышел на улицу, но и срок самоизоляции после дежурства тоже сократили уже до недели, работать некому».

Астамур рассказал, как организована работа в Гудаутской ЦРБ. В его смену было три врача и две медсестры наверху - в отделении, еще два врача и три медсестры в реанимации.

«В тот момент больных было в отделении 24 и 14 в реанимации.  Каждое утро начинается с обхода, бригада дезинфекторов одевает на меня костюм, а его надо уметь правильно надевать, и вот всех 24 пациентов обходишь, проверяешь температуру, оксигенацию, важно еще внимание уделить, настроение поднять, психологически они подавлены очень и когда их 24, то прилично времени это занимает, часа три минимум находишься в этом костюме.  Конечно, нелегко, очень жарко, дышать в респираторе трудно, все заклеено герметично, и костюм, и очки моментально запотевают изнутри, ничего не видно, передвигаешься наощупь. Но девочкам медсестрам еще сложнее, они, бывает, по пять часов не снимают костюм, у одного больного может быть три капельницы назначено, у кого-то сахар падает, нужно постоянно контролировать. Пару раз за смену медсестры падали в обморок, мы откачивали и обратно отправляли работать. С реаниматологами вообще беда, один врач 15 дней подряд в ковид-центре работал – некем было заменить. И вот выходишь после обхода, через дезинфекторов, тебя обрабатывают, потом снимают костюм, сам ты ничего не касаешься, идешь в душ и вечером опять все по-новой. Если нового пациента привозят, то можешь и три раза за день костюм одеть и снять. Вечером отчетность заполняешь, потом часа три поспал и на утренний обход. Я к телефону даже не подходил пока там был, просто некогда», - рассказывает Астамур.

В августе в помощь абхазским врачам начали приезжать бригады из России. Один из реаниматологов отказался работать, когда узнал, что врачам приходится таскать тяжелые баллоны с кислородом. Системы централизованной подачи кислорода в больнице пока нет, и приходится пользоваться баллонами.

«Иногда дезинфекторы помогают, или другие волонтеры, но если к примеру ночью у пациента на ИВЛ закончился кислород, приходится реаниматологу тащить», - подтверждает Астамур Гуния, - Но среди наших никто не жалуется, все понимают, это как на войне, выхода нет, надо работать».

Нам не удалось найти врача, который признался бы, что не хочет ехать на дежурство в Гудауту и рассказал бы о своих аргументах. Некоторые в принципе стесняются открыто говорить об этом, опасаясь осуждения более ответственных коллег, другие возможно не хотят открыто критиковать минздрав и СЭС.

На том же заседании ОП общественная деятельница, ветеран, врач Гунда Джения вступилась за медиков, подчеркнув, что врачей тоже можно понять, они чувствуют себя незащищенными и обижены на минздрав и СЭС, которые только рапортуют что все под контролем, в то время как это не соответствует действительности.

«7 августа больной поступил в отделение интенсивной терапии кардиологии Сухумкой городской больницы, это было в четверг. С понедельника велись переговоры с СЭС о заборе анализа на ковид. Обещали, но так никто и не пришел, сказали, что должны решить на месте и осуществить забор силами местной лаборатории. Переговоры шли неделю, в итоге анализ вяли за день до выписки больного. Ответ (положительный) получили на второй день после его выписки. За 12 дней пациент успел заразить и медперсонал, и врачей, и дальше пошло по другим отделениям. Тогда заболела очень тяжело врач кардиологии, которая двое суток не выходила из отделения, выполняла свои обязанности, другие врачи терапевты, то есть с кардиологией и терапией ситуация развернулась таким образом, что вообще пришлось закрыть больницу. Эта доктор кардиолог так тяжело переносила, что ее пришлось вывезти заграницу, главврач тоже заболел. И вот вы когда говорите, что в Гудауте не опасно, это мы тоже знаем, они хорошо экипированы, но в каких условиях работают врачи, например, в Республиканской больнице, под какой угрозой заражения?», - спросила Гунда Джения представителя минздрава.

Общественница Лиана Кварчелия тоже встала на защиту врачей:

«Когда заболела врач кардиологии Инга Пипия, она сама в панике искала себе съемное жилье, чтобы не заразить своих пожилых родителей. Никто не побеспокоился, чтобы куда-то ее поместить. То есть врачи себя тоже не чувствуют защищенными и понимают, случись что, хорошо если отправят на лечение. И потом тоже вопрос, если у нас все хорошо, лекарства есть, кислород пусть и в баллонах но есть, почему тогда увозят наших больных в другие страны?»

Астамур Гуния рассказал, что слышал о случаях, когда врачи отказывались ехать на дежурства, но лично таких не знает. На вопрос какова была их аргументация, Астамур отвечает:

«Кто-то по возрасту не подходит – пожилым не рекомендовали, кого-то некем заменить на его основном рабочем месте – остальные больные же никуда не исчезли, их тоже надо кому-то лечить, и если н всю больницу один анестезиолог, как он может уехать на неделю? У кого-то семейные обстоятельства, например, у женщин-врачей если есть маленькие дети, и не на кого оставить – им проблематично уехать на неделю в Гудауту и потом еще неделю к детям не подходить. Точно так же, если есть старики в семье, кому нужен постоянный уход и не на кого оставить, такие медики понятно, что отказываются. А других причин, типа страха заразиться, или страх тяжелой работы, я этого не понимаю. Костюмы, дезинфекция, маршрутизация, в Гудауте все отработано по всем правилам, никто из медперсонала не заразился ни разу, а работа да, нелегкая, но кто-то же должен ее делать».

22 июля в Абхазии началась «вторая волна» эпидемии. Если с марта по июль, в период «первой волны» коронавирусом заразились 39 человек, то за последние два месяца их количество достигло 878, из них 240 выздоровели, 7 умерли. При этом единственное отделение, где лечат от коронавируса развернуто на базе инфекционного отделения Гудаутской ЦРБ. На 19 сентября на лечении в ковид-центре находятся 81 человек, из них в тяжелом состоянии 6, средней тяжести 13.

В начале второй волны пандемии Министерство здравоохранения призвало медиков Абхазии записываться на дежурства в ковид-центр, но до сих пор сформировать постоянные бригады не получается. В среднем дежурство в Гудауте длится 7 дней, в это время врачи и медсестры не покидают территорию больницы, а после отправляются на самоизоляцию на 14 дней. Дежурные бригады формируются произвольно, исходя из того, кто из врачей доступен и согласен поехать на дежурство.