Как бы грузины не ругали свою власть, на мой субъективный взгляд, такого сверхрационального и прагматичного правительства в наше неспокойное время еще поискать нужно. Оказавшись между молотом и наковальней, то есть, между Западом и Россией, когда каждый из этих могущественных игроков норовит откровенно перетянуть тебя на свою сторону, со всеми вытекающими из этого действия издержками и угрозами, правительство «Грузинской мечты» умело справилось таким вызовом. Два последних года, то есть, с момента начала военные действий в Украине, грузинское правительство оказалось способной не только мастерски лавировать в этой сложной геополитической ситуации, но и извлечь из нее вполне очевидные дивиденды.
С одной стороны, Грузия стала большим перешейком для российского параллельного импорта, серьезно оживившего экономику страны. И это сотрудничество приобрело такие надежные формы, что Кремль ввел Грузию, при все еще невосстановленных (!) дипломатических отношений, в разряд «дружественных государств».
С другой стороны – Евросоюз и США конечно серчают за такую форму грузинского нейтралитета, тем не менее, и на этом фронте у «Грузинской мечты» вроде все удобоваримо складывалось. По крайней мере, не критически. Иначе никакого кандидатского статуса по вступлению Грузии в Евросоюз Тбилиси не получил бы.
Внутренняя ситуация вообще достигла столь комфортного положения, что намеченные на осень парламентские выборы никакой интриги не представляли. Оппозиция столь разрозненна и не системна, что сокрушительная победа «Грузинской мечты» воспринималась как некий неизбежный факт.
И вдруг, всю вот эту идиллию мечтатели решили поставить под угрозу принятием закона «О прозрачности иностранного влияния» - грузинского варианта российского закона об иностранных агентах.
Сотня тысяч протестующих вышли на улицы. И нет никаких гарантий, что люди просто пошумят и разойдутся.
Всех, в том числе и меня, мучает вопрос – зачем «Грузинская мечта» пошла на это?
Разговоры о том, что нужна прозрачность политического процесса – от лукавого. Даже, если это так, то резонно провести эту процедуру во избежание протестных акций с непредсказуемыми последствиями после парламентских выборов, но никак до них.
Духовный лидер «Мечты» Бидзина Иванишвили не Шура Балаганов из знаменитого романа «Двенадцать стульев», который имея при себе подаренные Остапом Бендером 50 тысяч рублей, решит стащить у старушки в трамвае кошелек с мелочью, и быть за это пойманным милицией.
Чтобы идти на такой риск, при котором можно все одним махом потерять, у Иванишвили и «Грузинской мечты» должен быть весомый мотив. И таким мотивом, при котором можно рискнуть и поставить на кон все, по моему сугубо субъективному мнению, может быть только обещание Москвы - а именно она так настойчиво продвигает закон об иноагентах в ближнем для себя зарубежье, в том числе и в Грузии - содействовать «восстановлению территориальной целостности». Естественно, не в той форме, как это было при Советском Союзе, когда Абхазия и Южная Осетия входили в состав Грузинской ССР в качестве полностью подчиненных автономий, а через создание некой модели совместного конфедеративного государства.
Такая модель, уверен, подавляющим большинством грузин при соответствующем информационном сопровождении, будет воспринята на «ура», тем более, когда речь идет о территориях, которые еще вчера казались навечно утерянными.
Для Кремля, который выстраивает вокруг себя своеобразную зону безопасности, идея конфедерации Грузии с Абхазией и Южной Осетией – весьма выгодный проект, который гарантирует через такого рода союз, привязать к себе Грузию. Сделать из нее как минимум нейтральную территорию, откуда для России не будет исходить никаких угроз. Как максимум – в дальнейшем включить данную конфедерацию в состав некого союзного объединения.
Наверняка какие-то тайные консультации между Москвой и Тбилиси через особо доверенных лиц имеют место быть. По крайней мере, какие-то косвенные факты указывают на это, в том числе и тайно записанный журналистами разговор вице-спикера парламента Грузии Георгия Вольского с российским бизнесменом грузинского происхождения Давидом Хидашели, где последний говорил о неких проектах с Абхазией в том числе и конфедерации. Не исключаю, что и Сухум с Цхинвалом может быть как-то задействован к данному процессу. По крайней мере, у президента Абхазии Аслана Бжания с 2022 года в помощниках числится российский бизнесмен Александр Мирелли (Мирилашвили). Что данный господин курирует и чем он помогает Аслану Бжания, не известно. Но что он с такой режущей абхазское ухо фамилией не просто так присутствует в абхазской власти, у меня сомнений нет.
В контексте инициированного «Грузинской мечтой» принятия закона «О прозрачности иностранного влияния» вопросов действительно много, и они на мой субъективный взгляд не ограничиваются рамками сугубо внутригрузинской политической борьбы.
