Абхазскую экономику ждут непростые времена. Она и раньше на ладан дышала, вследствие чего масштабный кризис во всех сферах приобрел хронический характер, и к этому абхазы уже давно привыкли, почти как к традиционной чашке утреннего кофе, а тут еще пандемия. Закрытые границы, ноль туристов и туманные перспективы. Это когда не знаешь, что лучше: открыть курортный сезон и заработать немного денег, и при этом похоронить всю систему здравоохранения страны, или продолжить изоляцию от внешнего мира голодными, но здоровыми.
Премьер-министр Александр Анкваб уже сообщил, что ничего хорошего не ожидается – зарплата бюджетникам за июнь и июль будет идти с большим опозданием.
Министр по налогам и сборам Даур Курмазия обреченно констатировал: резервов для пополнения бюджета больше нет.
Министр финансов Владимир Делба в той же прискорбной тональности спрогнозировал к концу года падение ВВП на 10%, и дыру в бюджете в два миллиарда рублей.
Какие будут действия правительства, кроме как фиксировать «безнадегу» никто не слышал. Хотя по логике вещей в самый раз вслед за «А» произнести букву «Б». То есть, заявить властям то, что давно уже вертится на языке: «Так жить нельзя».
Ну и вправду, о каких радужных перспективах может идти речь, если весь доход государственной казны идет на содержание работников бюджетной сферы, из которых половину составляет не способный что-либо сделать путное для страны и граждан бюрократический аппарат?
Бизнес просто не в состоянии содержать такую толпу чиновников. Соотношение работающих в реальном секторе экономики и госаппарате один к четырем, а если сюда прибавить и пенсионеров, то и вовсе один к семи.
Если бы в феодализме количество помещиков было в разы больше чем крепостных крестьян, этот строй и года не просуществовал бы. Несмотря на всю ущербность бытия, там хотя бы были заложены элементарные законы экономики.
Но в современной Абхазии, где посредством штурма президентского дворца периодически происходит пересменка власти, законы экономики никто в расчет не берет. Понимать – понимают, тут ведь Гарвард заканчивать не надо, но сделать ничего не могут. У власти есть уже выработанный на генетическом уровне страх на непопулярные меры. Поговорить о реформах, удариться в маниловщину – с этим проблем нет. Но вот сделать какое-то реальное действие – кишка тонка. Абхазская власть плоть от плоти по отношению к чеховскому «человеку в футляре». Мысль «Как бы чего не вышло» рефреном сопровождает ее.
А между тем уже «вышло». Экономика в коллапсе.
Так вот, пора уже президенту и правительству говорить «Б»: Государство не в состоянии содержать столь громоздкий по своим контурам, и столь не эффективный по содержанию, бюрократический аппарат. Необходимы значительные (не на бумаге, как у нас это уже происходило, а на деле) сокращения. Тем более лучшего момента для столь непопулярного действия может и не появиться.
Во-первых, пандемия и ее последствия изначально освободили электорат от благостных ожиданий.
Во-вторых, новой власти в Абхазии без году неделя, и чтобы она сейчас не сотворила, ее никто свергать не будет. Определенный лимит на раскачку, когда злые штурмовики близко не подходят к президентскому дворцу, так или иначе с пониманием дается каждому абхазскому президенту.
В-третьих, на улице лето, к тому же, слава Богу, живем в субтропиках, и с голоду точно народ не умрет. Тем более, уже проверено временем. Хуже чем в девяностые точно не будет. После грузино-абхазской войны шесть лет Абхазия сидела в жесткой блокаде, в том числе и от России. Это когда мужчины от 18 до 60 лет не могли легально попасть в соседний Адлер, а чуть ли не единственным доходом для страны была торговля мандаринами. Выжили тогда, и сейчас не пропадем.
Оттягивать ситуацию – себе дороже. К следующему году может мир и решит что-то с коронавирусом, но для Абхазии передышки точно не будет. Как минимум на четыре месяца встанет на ремонт единственная электростанция питающая Абхазию - ИнгурГЭС. Платить за потребляемую во время простоя ГЭС энергию, которую будет поставлять Россия, республике придется по российским тарифам. А они, как известно, почти в десять раз выше абхазских. Да, Москва ее спишет с той финансовой помощи, что получает ежегодно Абхазия. В этом году, когда станция встала на пару недель, чек был примерно на 500 миллионов. Сумма за четыре месяца может оказаться больше всего ежегодного транша получаемого Абхазии. И тогда последствия для республики пандемии по сравнению с длительным простоем ИнгурГЭС, покажутся цветочками.
Так что абхазской власти надо честно признаться перед своим народом, что так жить нельзя. А еще рассказать – как можно.
