Что известно наверняка – это то, что львиная доля абхазов за рубежом – потомки махаджиров, бежавших с исторической родины во время Русско-Кавказской войны в XIX веке. Сегодня они проживают преимущественно в Турции и странах Ближнего Востока: Сирии и Иордании. И если практически полтора века, во времена сначала царской, а потом и советской России, въезд на родину им был заказан, то последние 25 лет Абхазия на государственном уровне объявляет репатриацию – заветной мечтой народа и национальной идеей.

Нас мало

В марте 1993 года в разгар грузино-абхазской войны в Абхазии создается Госкомитет по репатриации, призванный налаживать отношения с зарубежными абхазскими диаспорами. Их поддержка в условиях боевых действий была более чем кстати. В мирное время комитет направил свои действия на реализацию государственной политики по репатриации.

Еще через пять лет в 1998 году в Абхазии создали внебюджетный Фонд комитета для финансирования Госпрограммы репатриации. Его бюджет формируется за счет двух процентов от заработных плат граждан республики, и в 2020 году составит 156 миллионов 246 тысяч рублей.

В воссоединении разделенных абхазов в республике увидели не только свершение исторической справедливости, но и решение всех демографических проблем малочисленного народа. Это впоследствии отразилось и на названии госструктуры, которую годом ранее преобразовали в министерство, а в прошлом месяце переименовали в министерство демографии и репатриации.

В то же время к эффективности работы министерства у общества остаются вопросы. Достаточно сказать, что государственная программа по репатриации так и не была принята и представлена общественности, а число людей, которые за 25 лет получили статус репатрианта, достигло лишь десяти тысяч человек, при этом всего лишь половина из них постоянно проживает в республике.

Патриотизм vs прагматизм

«Не стоит сравнивать абхазскую репатриацию с израильской или греческой», - считает Омар Агрба.

Омар впервые приехал в Абхазию в 1992 году воевать в числе добровольцев из Турции. После войны он остался жить в Сухуме.

«Греки, которых когда-то в Абхазии было много, практически все уехали на родину. Греция и тот же Израиль – это более благополучные страны с хорошей медициной и, наверное, социальным пакетом. Потому у них и репатриация проходит успешно. Абхазию благополучной сложно назвать. Здесь до сих пор сохраняется разруха, а люди просто мечтают о нормальных тротуарах и бесперебойной подаче света и воды. Сюда едут не за лучшей жизнью, а скорее из патриотических чувств», - считает он.

В Турции в среде абхазов идет активная агитация – вернуться на Родину, рассказал Омар. Согласно закону республики "О репатриантах" в отношении вернувшихся на постоянное место жительства абхазов и абазин в течение пяти лет действует статус репатрианта. В этот период власти оказывают репатриантам финансовую помощь, предоставляют земельные участки и жилье. Для многих это становится решающим фактором.

«У каждого репатрианта своя история. Кому-то действительно нечего терять в Турции, он не может найти оплачиваемую работу, платить высокие налоги, а тут обещают квартиру дать или землю. Вот и решается перебраться. Не получится, можно вернуться. Но есть и те, кто продает все свое имущество в Турции, чтоб переехать сюда всей семьей и открыть свой небольшой бизнес. Таким нужны гарантии, безопасность, они хотят быть уверены, что никто не придет отжимать их дело и не оставит их ни с чем. А в Абхазии такие гарантии никто не может дать», - рассказал Омар.

Есть среди репатриантов в Абхазии и небольшая группа людей, которые скрываются от правосудия. Среди них и уголовники, осужденные за убийство и сбежавшие из тюрем в Турции. В Абхазии их, по неофициальной информации, около пятнадцати человек.

Квартирный вопрос

Основная доля бюджета фонда по репатриации каждый год направлена на строительство и приобретение жилья для репатриантов. Ключи от новых квартир в этом году получили 48 семей репатриантов. Сейчас идет строительство жилья для 96 семей репатриантов. На аренду жилья для тех репатриантов, которые еще не имеют собственного, министерство потратило в 2018 году семь с половиной миллионов рублей.

Квартирный вопрос стал камнем преткновения между репатриантами и местными жителями, которые недоумевают, почему молодым и многодетным семьям в республике такая поддержка не оказывается и как в таком случае такая политика способствует заявленному решению демографической проблемы.

В то же время квартиры, предоставленные государством репатриантам, не остаются в их собственности. Их нельзя продать, обменять или даже сдать в аренду по договору. Репатрианты живут на основе договора, в котором все четко прописано, дом или квартиру он может выкупить после десяти и более лет жизни в республике.

Сегодня больше всего репатриантов живет в Гулрыпшском районе, в поселке Бзыбь Гагрского района, в Очамчыре и Сухуме. Однако некоторые репатрианты даже после предоставления им жилья покидают Абхазию.

Свой среди своих

Связано это, в первую очередь, с неоправданными надеждами и излишним идеализированием своей исторической родины, считает репатриант Мерт Куджба.

Мерт приехал в республику на ПМЖ три года назад. Найти постоянную работу за это время ему так и не удалось, потому перевезти жену и дочь в Абхазию он до сих пор не решается.

«Моя жена работает учителем в младшей школе. Здесь она работу по специальности не найдет, потому что не знает ни абхазский, ни русский языки», - рассказал он.

34-летний мужчина по профессии сантехник, живет за счет заказов от жителей, время от времени подрабатывает на стройках. Чаще всего репатрианты в Абхазии работают на стройках, фабриках или же в сфере торговли.

«Парадоксально, но даже дома для репатриантов в Абхазии строят корейцы. Хотя среди самих репатриантов немало строителей, электриков и сантехников. Я и группа ребят, приехавших из Турции в Абхазию, даже думал уехать на заработки в Россию. Пока от этой мысли отказались. А дальше не знаю, либо сменю сферу работы, либо вернусь в Турцию», - поделился он планами.

Мерт признается, что возвращение на историческую родину, о которой до переезда практически не имел представления, было чистой авантюрой.

«Первое с чем сталкиваешься – язык. В Абхазии не достаточно знать абхазский. Без русского языка здесь никуда. До сих пор его учу, не все понимаю, и не всегда меня понимают», - отметил мужчина.

В то же время репатриант уверен, что для тех, кто хочет остаться, здесь всегда найдется и повод и возможность.

«Я рос в туркоязычной среде, но я никогда не чувствовал себя частью турецкой культуры. Мы учили абхазские танцы, узнавали историю своего рода, своей страны. У нас было свое абхазское сообщество в Турции, мы держали тесную связь друг с другом. Я был счастлив, наконец, оказаться на Родине, среди своих. Здесь есть трудности, но выход тоже находится», - подытожил репатриант