1.Об Абхазии в последнее время нечасто говорят в контексте геополитических вызовов. Представители грузинской власти категорически отвергают идею «второго фронта», а внутри оппозиции правящей партии хронические расколы, не до «территориальной целостности». Москва не собирается отказываться от признания республики, напротив, укрепляет ее поддержку. О возможных угрозах абхазской безопасности в октябре 2023 года во время онлайн-выступления на Втором парламентском саммите т.н. «Крымской платформы» заговорил Владимир Зеленский. По словам украинского президента, вооруженные силы его страны готовы «достать» корабли российского Черноморского флота не только в Крыму, но и на Очамчырской базе в Абхазии. Многие наблюдатели расценили данное заявление, скорее, как политическую декларацию. Впрочем, всякие тезисы подобного рода не следует недооценивать. Как бы то ни было, явных признаков изменения военно-политического статус-кво «на земле» не наблюдается.
2. Однако нельзя не обратить внимание на тот факт, что в последнее время представители абхазского руководства стали намного чаще, чем раньше, обращаться к международной тематике. «Абхазия является одной из болевых точек нынешнего глобального противостояния. Запад в лице США и европейских стран делает все возможное, чтобы нас не было», – заявил президент республики во время своего выступления в абхазском парламенте. Незадолго до этого Бжания подверг зубодробительной критике премьер-министра Армении, упрекнув последнего фактически в «сдаче» Нагорного Карабаха. 12 декабря глава МИД Абхазии Инал Ардзинба посетил Дамаск (Сирия признала абхазскую независимость в мае 2018 года, а в октябре 2020 года там открылось посольство республики). В ходе встречи с президентом Башаром Асадом министр поддержал российскую СВО на Украине, а также осудил действия США на Ближнем Востоке. Заметим, что с приходом на пост главного абхазского дипломата Ардзинба сильно ужесточил внешнеполитическую риторику, максимально приблизив ее к российским стандартам.
3. По словам известного сухумского журналиста Инала Хашига, «никогда еще, ни при одном президенте, даже в самые сложные для республики времена, геополитика так акцентированно не использовалась для решения внутренних проблем». С этой оценкой трудно не согласиться. Не проходит мимо глаз наблюдателей и то, что уровень интеграции маленькой Абхазии с большой Россией именно при Бжания вышел на качественно новый уровень, хотя в Сухуме. в отличие от Цхинвала. всегда предпочитали сохранять определенную автономию и дистанцию от Москвы.
4. Где тут основная интрига? Аслан Бжания выиграл президентские выборы в марте 2020 года на фоне внутриполитического кризиса, приведшего к очередной смене власти в ходе уличных протестов. Дефицит легитимности тогда выглядел почти, как иммунодефицит для абхазского национально-государственного проекта. Захват административных зданий в Сухуме сразу после новогодних торжеств показал, что власть в республике, говоря словами Виктора Чернова, «валялась под ногами». Добавим к этому прежние смены власти с помощью «усталого караула», хронические пикировки власти и оппозиции и их перманентный круговорот (но не сопровождающийся при этом повышением качества управления и уровня социально-политической ответственности). На этом фоне Бжания избрал качественное усиление связей с Москвой, как рецепт преодоления слабости Абхазии. «У нас куча проблем, и решить их самостоятельно за счет своих ресурсов без поддержки Москвы мы не в состоянии», - резюме от президента республики!
5. Естественно, любой проект имеет в пакете свои сложности. И «добавленной стоимостью» на пути к обретению долгожданной стабильности становится постепенное сворачивание абхазского политического партикуляризма. Пицундская дача, апартаменты, энергетика – лишь частные проявления общих тенденций. Здесь все непросто, нелинейно и неоднозначно. Хватило бы у всех участников проекта ума не перегибать и не пережимать, найти оптимум сохранения общего и особенного.
ТГ "Донской казак"
